Виктор Сиваев, Андрей Рязанцев.

       — Рома! Домой! Ужин! — как всегда слишком рано голос матери разнесся из окна «хрущевки» по всему двору.
       — Сейчас, мам, минуточку, — Ромка никак не мог оторваться от замка, который весь день с утра строил в местной песочнице с упорством, характерным для мечтательного мальчика 9-ти лет.
      Замок получился куда как хорош: до пояса высотой (Ромке, конечно же), с кучей башен, окон и лесенок. Главную, центральную башню Ромка сделал полой, через ворота в неё можно было посадить кого-нибудь большого из его игрушечной армии, отведя роль Хозяина Замка. Лучше всего на эту должность подходил пластмассовый дракон, зеленый, уже порядком ободранный, но тем не менее горячо любимый Ромкой. Отряды солдатиков, пластмассовых и металлических, выстроились на стенах Замка, осталось только поместить на место дракона, что мальчик и сделал. Дело было сделано, и теперь осталось самое сладкое: представить, что замок и его Хозяин настоящие, а жалкая подделка из песка и пластмассы. О, этот этап всегда давался Ромке без труда, вот в Замке, где по коридорам и тайным ходам гуляют сквозняки и беспокойные призраки, Хозяин, мудрый и грозный дракон, расправил крылья, издал рев, от которого враги-злодеи теряли всю храбрость и зачастую рассудок, и выпустил горячую струю пламени из пасти, опаляя изнутри стены главного зала…
       — Ромка, я кому сказала! — маме как всегда не терпелось. Ну, ничего, во двор еще не спустилась, и ладно, значит, минут десять в запасе есть, и надо из использовать, а то кто знает, во что до завтра превратиться роскошный Замок под ногами дворовых, которых хлебом не корми, а дай что порушить.
      Ромка полез рукой внутрь замка, чтобы достать дракона и пронести его над Замком — Хозяин облетает владения, но пальцы вместо шершавой, измазанной песком пластмассы внезапно нащупали что-то живое и шевелящееся. Мальчик отдернул руку, и стал судорожно соображать, как же теперь ему вынуть игрушку, когда её охраняет… кто? Мышь — нет, не шерсть, больше похоже не кожу, так что или ящерица, или змея. Драконы драконами, а настоящих пресмыкающихся Ромка терпеть не мог, а уж змей, само-собой, боялся. Он подобрал толстенькую палку, но разрушать ею замок вовсе не хотелось, поэтому Рома решил пошерудить палкой в норе-проходе: авось вылезет, зараза. Его, правда, опередили — из прохода высунулась маленькая голова, да не простая, а драконья! Ромка ошалело опустил палку, ойкнув.
       — Что охаешь, сам вызвал, а поздороваться не можешь? — спросила голова.
       — Кто?…Кого?… — Ромка растерянно моргал.
       — Ты. Меня вызвал. Дракона.
       — А-а-а… — любопытство начало брать вверх, — а как это?
       — Очень сильно хотел, и вызвал. — Дракончик, не мигая, смотрел на него своими глазами-бусинками, и, предвосхищая Ромкин вопрос, продолжил, — А маленький такой, чтобы замку соответствовать. Да и исходный материал к тому же… Любопытство Ромки сменилось восторгом.
       — Ух, ты! И ты теперь мой?
       — Не твой, а замковый, — серьезно сказал дракончик.
      Сотня вопросов завертелась на языке, но снова послышался голос матери, и вот она уже сама вышла из подъезда, уперев руки в бока — значит, надо бежать.
       — Ты беги, — посоветовал дракон, — мне все равно пока из замка нельзя. Но я попробую договориться, чтобы меня перевели в разряд вольных драконов. И про меня — никому, понял?
       — Ага, я скоро вернусь, — пообещал Ромка, и побежал к матери. Игрушки он оставил специально, чтобы после ужина отпроситься за ними.
      Ужин он смел в рекордные сроки, изрядно удивив мать, и, сославшись на то, что забыл забрать игрушки, на пять минут вырвался во двор. Выскочив из подъезда, он увидел, как Илья из соседского дома убегает от песочницы, где на месте прекрасного замка остались только безобразные холмики песка.
       — Гад! Стой! — закричал Ромка, кидаясь за ним. Слезы злости и обиды тут же стали застилать глаза, он споткнулся, растянулся по земле, даже не заметив боли от содранных локтей и коленей, вскочил, но обидчик, хохоча, и дразнясь, уже скрылся в спасительном подъезде. Ромка подбежал к песочнице, начав лихорадочно разгребать руками остатки замка, отбрасывая в стороны солдатиков.
       — Дракончик, миленький, где ты? — слова давались с трудом, еле пробиваясь через ком в горле. Наконец он нашел дракона, вернее, то, что от него осталось — изломанное, безжизненное тельце. Глазки-бусинки заволоклись беловатой пленкой, хрупкие крылья были безжалостно измяты. Несомненно, он был мертв.
      Всхлипывая, Ромка донес дракона до зарослей кустов, забрался в них поглубже и вырыл там ему могилку, осторожно присыпал сверху землей. Никакого надгробия сооружать не стал — он и так не забудет это место. Никогда. Теперь осталось придумать, как отомстить Илье. Мысли все время перемешивались в голове, но вывод все-таки был: Илья — это Зло, и Ромка, как настоящий герой, должен вызвать его на поединок. Хотя какой ещё вызов? Надо просто покарать его, пусть даже и ударом из-за угла. Оставалась одна загвоздка — Ромке, как герою из сказок о драконах, для мести нужен был меч. Но где же его взять? Хотя, папкин охотничий нож вполне сойдет…
      А тем временем Ромкина мама набирала какой-то номер, выглядывая из окна на прячущегося в кустах сына.
       — Алло, профессор? По-моему, у нас все получается! Сегодня до обеда он опять с кем-то разговаривал в песочнице, хотя рядом никого не было…
       — Так-так, — заинтересованно отозвался голос в трубке.
       — Потом, во время обеда, ваш сын, снова сломал его игрушки, и дразнился.
       — Молодец, парень!.. Эээ… Ну так как в этот раз прореагировал Роман?
       — По-моему он что-то замышляет. Он спрятался в кустах, бормочет, и, по-моему, очень, очень зол!
       — Отлично, Марина! Если мы не ошиблись в этом парне, а я уверен, что это так, то его ферменты, выделяющиеся при агрессии, и его уникальный состав адреналина лягут в основу совершенно новых препаратов возбуждающих и мобилизующих психику человека! Министерство обороны выложит огромные деньги за такую потрясающую разработку! Я скажу своему сыну, чтобы он почаще задевал Романа. Да и ты, голубушка, побольше одергивай его, кричи с балкона, когда он гуляет, в общем, нагнетай обстановку…
       — Я уж и так. Профессор… а вы не считаете, что это может быть опасным? Вдруг он решится… на убийство?
       — По сути, к этой решимости мы и идем. Но ничего. На моем сыне теперь будет надет небольшой бронежилет, а ты, главное, не переборщи с психотропными.
       — Хорошо. Кстати, я тоже считаю, что с бронежилетом Илье будет безопасней...
       — Ну вот и отлично. Обо всех изменениях сразу сообщай.
       — Понятно.
       — Будь здорова.
       — До свиданья, профессор.
      На какое-то время женщина отвлеклась, зачитавшись инструкциями.
       — Мама, а на тебе-то бронежилета нет? — раздался из проема двери голос Ромки и сухой звук вынимающегося из деревянных ножен папкиного ножа...

2003